Метка: правительство

Задача на выходные

В статье Ведомостей об одном из последних заседаний правительства в частности говорится:

А в этом году Минэкономразвития предложило с 2010 г. снизить НДС до 12%. И Кудрин снова прибегнул к прежней тактике, заявив, что из-за этого инфляция сразу вырастет на 3,8 п. п. Источник в Минэкономразвития признает, что расчетов, как влияет снижение налога на рост инфляции, нет. Нет возможности сократить налоги в полной мере, как это нужно для экономического роста, признала вчера министр Эльвира Набиуллина, но стимулировать производство с высокой добавленной стоимостью надо. Снижение НДС и ограничение инфляции — две взаимоисключающие цели, сетует Наталия Орлова из Альфа-банка.

Небольшой вопрос для наших читателей: Журналисты газеты Ведомости, видимо, считают, что последнее предложение становится правдой только потому, что его произнесла работник Альфа-Банка. Логика связи между ставкой НДС и инфляцией не объясняется. Предлагаю помочь Кудрину, и привести в комментариях простое, но четкое объяснение этого феномена. Это не должно быть очень трудно, но, по-моему, будет полезно и для участников, и для тех, кто прочитав статью, ничего не понял. Вперед.

Posted on by Михаил Дубов 7

Запретный плод

В свое время мы уже писали об интересных исследованиях последствий высоких цен на нефть. Тогда я рассказывал о статье Гуриева, Сонина и Егорова о влиянии высоких цен на нефть на свободу слова. Сегодня поговорим о национализации, а поводом для разговора будет очередная статья Сергея Гуриева и Константина Сонина в этот раз в соавторстве с Антоном Колотилином, о которой я прочитал в их колонке на замечательном сайте VoxEU.

В новой статье авторы исследуют известный феномен национализации нефтяных компаний в период высоких цен. Собственно сам этот тренд ни для кого не секрет, и к нему часто прибавляют другие ухудшения в поведении правительства. Интуиция тут достаточно простая: когда денег очень много пирог становится слишком сладким, чтобы думать об эффективности, честности и репутации. Однако понятно, что в долгосрочном периоде от национализации и страна, и правительство (которое отказывается от более высоких налогов) проигрывают. Почему же национализации все-таки происходят?

Я, на самом деле, не большой поклонник эмпирических исследований подобного рода, потому что мне не кажется, что статистика тут может дать ответ, но тем не менее результаты интересные, хотя и вполне предсказуемые. Правительство проводит национализацию, если в период высоких цен у него нет интереса получать выгоду и в следующем периоде. Второй важый фактор заключается в контроле над властью. Когда контроль отсутствует правительству становится труднее строить репутацию, потому что никто ему не верит. У вас нет выборов? Тогда откуда я знаю, что вы не отнимите мою компанию? Такое правительство, как я понимаю, теряет возможность изначально привлечь эффективную частную фирму.

В России за последние несколько лет в той или иной форме произошло достаточно много национализаций. Причем и эффективные свои и даже западные компании были очень даже готовы работать с нашей нефтью. Но им не дали. Вероятно, объяснение все-таки в первой причине: нашему правительству плевать на то, что произойдет через несколько лет. Хотя возможно авторы не учли, что члены правящей коалиции могут быть лично заинтересованы в национализации даже самой ужасной, если под общий шум им это может сойти с рук.

P.S. Интерпретация статьи здесь моя, не факт что авторы делают такие же выводы. Возможно они даже сами прокомментируют.

Posted on by Михаил Дубов 2

Необходимые реформы по Гайдару

Егор Гайдар на Эхе Москвы отвечает про реформы, которые он бы сейчас предпринял. Вот ответ:

В первую очередь я бы резко сократил заимствования государственных компаний – это простейшая мера. Абсолютно естественная – для того, чтобы снизить темпы инфляции, темпы укрепления реального курса рубля. Плюс к тому я бы посмотрел на их инвестиционные программы, настоял бы — потому что это государственные компании – на том, чтобы там резко увеличилась доля реальных инвестиций и резко сократилась бы доля средств, которые направляются на покупку непрофильных финансовых активов.

Гайдар, конечно, в данном случае говорит экономически тривиальнейшие вещи, хотя они вряд ли понравятся большинству российских политиков. На мой личный взгляд, можно сказать и немного резче. Государственным компаниям нужно приватизировать непрофильные активы и сильно умерить пыл в слияниях и поглощениях.

Еще один интересный момент из интервью:

[…]начало ре-национализации [нефтяной отрасли] позволило снизить темпы роста нефтедобычи в 5 раз

.
Собственно, это не секрет и было предсказуемо изначально.

Posted on by Михаил Дубов 0

Не играйте с налогами

В последнее время, несмотря на обилие нефтяных доходов, отовсюду слышны предложения увеличить налоги. То Греф предложит вернуть прогрессивный подоходный, то выясняется, что нам уже придумали налог на недвижимость, а недавно депутат из Единой России Исаев предложил убрать регрессивность единого социального налога (ЕСН). С одной стороны власть можно похвалить за хотя бы показную экономическую честность. Они все-таки не тратят все доходы от экспорта сырья, а пытаются собрать деньги на свои нужды из нормальных источников. С другой стороны, это все равно их никак не оправдывает.

На мой взгляд, объясняется это все тем, что люди во власти чувствуют, что народ хочет от них хотя бы номинальных увеличений в госраходах, в пенсиях, в зарплатах бюджетников и так далее как результат высоких цен на нефть. Но доходы от нефти на это использовать нельзя. Поэтому мы провернем такую аферу: возьмем у одних людей чуть больше денег, взамен другим людям дадим чуть больше. И все будут спокойны. В электоральном смысле такая политика может и удачна, но экономически она вредит нашей стране.

Возьмем тот же ЕСН. Его делали регрессивным по вполне понятным причинам. Сколько бы не зарабатывал работник государственная помощь в его адрес будет ограничена сверху. Если, допустим, вы получаете миллион рублей в год, то государство не будет вам платить такой же процент пенсии как и человеку получающему в сто раз меньше. Богатые в процентах от зарплаты получают от государства меньше, соответственно и платить их заставлять нужно меньше. Регрессивность в случае ЕСН не только справедлива, но и эффективна. У работодателя снижаются стимулы платить зарплату «в серую». Статистика показывает, что после введения ЕСН сборы возросли, хотя ставки и упали. Большим компаниям, которые не могут себе позволить просто платить «в конвертах», стало дешевле платить налог, чем искать сравнительно легальные схемы его обхода. Повышение налога вновь заставит их уходить от налога. Не стоит думать, что сегодняшняя ставка взялась с потолка. Она приблизительно равна тому максимуму, который готов платить работодатель. Дальше услуги юристов-налоговиков становятся дешевле.

Самое обидное даже не в этом. Сегодня, как известно, существует большой спрос на так называемый аутсорсинг разнообразных функций в основном на IT-рынке. Россия одна из стран, способных на этом крупно выиграть. Сейчас нас опережают Индия и Китай. Так вот, представьте себе большую западную компанию. Ей нужно где-то разместить свой новый исследовательский центр. При этом ей не хочется заниматься сложной оптимизацией налогов. Естественно, чем выше наш ЕСН, тем менее привлекательна Россия в качестве поставщика аут-сорсинга. Для бюджета это вряд ли большая сумма, то есть депутатам рационально наплевать, но за будущее экономики заранее обидно.

Таким образом, я бы не советовал нашему правительству слишком увлекаться играми с налогами. Лучше уж пусть не увеличивают расходы. Или оптимизируют их. А то уже разговоры о смене налоговых законов наносят стране в перспективе очень много вреда.

Posted on by Михаил Дубов 10

Как неправильно критиковать неправильную реформу

Займемся приятным делом: покритикуем журналистов, не разбирающихся в экономике. Сегодня на очереди некто Борис Кагарлицкий и его колонка в газете «Взгляд». Борис написал про социальную реформу. Основная идея в том, что вместо рыночной приватизации нам нужна шведская модель с «умной» централизацией. Такая точка зрения имеет право на существование, даже если многим из нас может показаться утопичной. Но ее надо уметь аргументировать. Вот как это делает наш пациент:

Для сложных систем, обслуживающих не конкретного индивидуального клиента, а общество в целом, перекрестное субсидирование является фундаментальным принципом. Все попытки перевода подобных систем на рыночные рельсы заканчивались впечатляющими провалами – что в Британии, что в Боливии. Приватизация водопроводных сетей в наше время явление достаточно распространенное: частные компании научились получать с этого изрядные прибыли.[…]

Невозможность конкуренции в коммунальном секторе, казалось бы, должна быть очевидна для всякого человека, обладающего хотя бы начатками здравого смысла. Не будет же у меня в квартире четыре водопроводных крана? А если будет, станет ли от этого вода дешевле?[…]

Вам кажется, что первый процитированный абзац противоречит второму? Мне тоже. Но еще Борис кривит душой по крайней мере насчет Британии. Совсем необязательно иметь четыре крана. Достаточно чтобы у каждой компании была возможность подавать воду по трубам именно в ваш кран. Тут даже не важно, что нельзя отделить воду проходящую по одним трубам. Достаточно того, что можно посчитать сколько в трубу влито и сколько из нее вылито. Эта система вполне успешно применяется в Великобритании. Точно так же приватизированными там являются газ, электричество и телефонная связь. И потребители по моим наблюдениям и по подсчетам аналитиков от этого пока выигрывают. Чуть меньше уверенности с железными дорогами, где сначала увеличилось количество происшествий. С водой долгое время были проблемы, потому что компании не имели достаточно стимулов, что бы улучшать систему, но ре-национализировать ее тоже сейчас никто не предлагает. Значит все-таки устраивает.

Централизованная система жизнеобеспечения очень эффективна, позволяет экономить ресурсы и избавляет нас от кучи забот. Но она имеет смысл только при одном условии: если все ее компоненты нормально работают.

Как правило, все ровно наоборот. Централизованная система отопления, воды или чего угодно другого неэффективна по понятным причинам. Если даже допустить, что себестоимость тепла в централизованной системе меньше, то надо не забывать, что при ней и потребление значительно вырастет. Так что общие расходы могут не измениться, а скорее всего вырастут.

С точки зрения экономической теории для развития конкуренции недостаточно иметь 2–3 фирмы, предоставляющие однотипные услуги. Известные еще в начале прошлого века математические выкладки показывают, что «невидимая рука рынка» начинает действовать только тогда, когда на рынок выходят одновременно десятки или сотни фирм, предлагающих в один и тот же момент одинаковый товар. В противном случае крупные фирмы получают возможность манипулировать ценами, а поставщики контролировать спрос.

Это просто не так. Вполне возможна модель рыночного равновесия с конкурентной ценой и количеством при участии всего двух фирм. Ее предложил в том же прошлом веке французский экономист Джозеф Луи Франсуа Бертран. Даже если не верить его модели, правительство вполне может регулировать индустрию так, что она будет работать, как будто бы под невидимой рукой.

Причем в данной отрасли действует, как в нацистском концлагере, принцип коллективной ответственности. Если не платит часть жителей дома, то отключить придется весь дом, иного варианта технически нет.

Опять неправда. Технический вариант есть и он с большим успехом применяется в той же Великобритании. Учитывая, что это основной аргумент за национализацию, вся конструкция вызывает сомнения. И хотя аргумент за политическую демократизацию выглядит логичным, аргумент против демократизации экономической страдает на чисто теоретическом уровне. А если мы начнем смотреть на российские реалии централизованной системы, то станет очевидно, что даже если продать ее за бесценок австралийским аборигенам хуже вряд ли будет.

Posted on by Михаил Дубов 23

Еще о стимулах и подушках безопасности

Недавно, я писал про то, как подушки безопасности увеличивают количество ДТП, хотя и сокращают вероятность смерти в ДТП. В итоге число смертей может и не измениться, что на самом деле было подтверждено статистикой в америке в 70х. С тех пор правда машины могли стать еще более безопасными, что в теории не должно было изменить результата. Однако, я тогда не продумал один посторонний эффект. Если ремни и подушки безопасности увеличивают число аварий, то безусловно от этого страдает больше пешеходов. Причем поскольку их ничто новое не защищает, то они будут больше страдать от введения обязательных мер безопасности.

В экономике это называется внешним эффектом. Примерно так же (только в гораздо меньшей степени) мы страдаем от выбросов фабрик. Внешние эффекты как правило не включены в принятие решений. Никто не задумывается о пешеходах, когда речь идет о подушках безопасности. Бороться с этим можно методом Коуза. В данном случае это нереально. Пешеходы не могут платить автомобилистам, что бы те не носили ремни или ездили более аккуратно. Первое запрещено законом, а второе нельзя или очень дорого проверить. Другой распространенный метод это пиговианские налоги. Мы это уже применяем в форме штрафов за нарушения. Через это повышается цена сбития пешехода для водителя. Соответственно, если машины становятся безопаснее, мы должны увеличивать штрафы или вводить другие наказания, что бы сохранить статус кво.

Штрафы надо не только вводить, но и заставлять их платить.известно, что в России умирает в 4 раза больше людей, чем в Великобритании, хотя общее количество машин меньше. Правила везде примерно одинаковые, но за их исполнением на Альбионе следят лучше. В том числе потому, что у полиции больше стимулов честно выполнять свою работу, а многие российские гаишники живут за счет взяток, а это не всегда заставляет его пресекать все преступления. Хотя, конечно, не все дело в коррупции. Вполне вероятно, что российские водители сами по себе более рискованные и что сами законы мягче.

Самое важное, когда мы оцениваем тот или иной закон, не забывать о том, что люди реагируют на стимулы. И иногда результат абсолютно противоречит нашей интуиции, как например показывает пример с штрафами родителей, поздно забирающих своих детей из детского сада. Правительства это иногда понимают, но предпочитают зарабатывать легкие политические очки на недостаточной осведомленности избирателей. Причем эту недостаточную осведомленность тоже можно объяснить. В условиях демократии рациональный избиратель не будет тратить свое время на вникание в суть закона, потому что его голос все равно мало что решает. Единственный выход — учить экономику. Если вам правительство вдруг скажет, что оно придумало вечный двигатель, вы вряд ли в это поверите, потому что еще в школе на уроках физики вам объясняли, что это невозможно. А с экономикой такого же уровня фокусы пока выходят.

Например, на мой предыдущий пост по теме, один из комментаторов написал, что самолеты иногда падают, даже не смотря на очень большую вероятность смерти пилота (она по идее должна снижать количество катастроф). На самом деле, да самолеты падают. Но падают они гораздо меньше чем могли бы, если бы пилоты в большинстве случаев не были бы предельно аккуратны. Именно потому что риски так велики. И падают они в тысячи раз реже, чем врезаются машины. Естественно надо еще и не забывать, что пилоты тоже разные. И сравнивать определенного пилота можно только с самим собой. Человек, управляющий каким-нибудь супер-безопасным Боингом может и рулит опаснее, но опаснее, чем он сам управлял бы на полуразвалившейся Цесне, а не чем на том же Боинге какой-нибудь военный летчик.

Posted on by Михаил Дубов 3

О пенсиях

Мне как и скорей всего вам до пенсии еще весьма далеко, но должность экономического блоггера заставляет задумываться и о таких вопросах. На самом деле история учит, что вспоминать о пенсии всем надо начинать рано. В принципе если в стране нет централизованной пенсионной системы, то выхода только два: либо копить самому, либо надеяться на детей. Именно поэтому среди бедных семей всегда больше многодетных. Конечно свою роль играет и культура и в наше время доступность контрацептивов, но безусловно есть и достаточно простое стратегическое планирование: рисковать и надеяться на одного ребенка может оказаться глупо. В 20-м веке во многих странах были в той или иной форме созданы пенсионные системы. Некоторые из них осуществляют банальное перераспределение от молодых к старым через налоги, другие — просто помогают людям сберегать самим. Можно утверждать, что наличие государственной пенсии резко снижает стимулы иметь больше детей. В том числе отсюда и замедление в рождаемости в богатых и не очень странах. Количеству начинают предпочитать качество.

При этом в результате такого тренда обычная пенсионная система, где пенсии фактически выплачиваются из собранных налогов, перестает работать. Просто не хватает денег. Можно, конечно, бесконечно поднимать налоги, но в определенный момент становится непонятным, почему меньшая часть населения должна обеспечивать большую. Большинство стран сейчас с большим или меньшим успехом решает эту проблему через создание определенных обязательных накопительных систем. Люди или компании, где они работают, откладывают часть зарплаты в специальный фонд, который дальше инвестирует эти деньги. Конечно, если вы всю жизнь стоите за кассой МакДональдса, эта схема вряд ли гарантирует вам приличную старость. То есть и она не идеальна. Значительную часть населения все равно нужно поддерживать из кармана налогоплательщиков. В противном случае можно ожидать роста рождаемости как раз в семьях неквалифицированных рабочих, безработных и так далее. Тут конечно можно морально не соглашаться, но статистика показывает, что это самый лучший способ увеличить преступность. Читать далее →

Posted on by Михаил Дубов 23

Что не так с шведской моделью

Экономический успех скандинавских стран и особенно Швеции давно стал чем-то вроде иконы для «левых» всех стран. Действительно, страны с высокими налогами, очень сильным вмешательством государства в экономику и прочими атрибутами социал-демократии создают самый высокий уровень жизни на планете. Тем не менее сама «шведская модель» вовсе не так проста, как может показаться, почему ее и не удалось выстроить в других странах.

Для начала, конечно, полезно представлять себе экономическую историю этой интересной страны. До начала индустриальной революции Швеция была сравнительно бедной страной. Но после 1870-го года благодаря последовательным рыночным реформам и самому долгому в современной истории периоду без войн Швеция к 1950 году вышла на одно из первых мест в мире по национальному доходу на душу населения. Именно тогда были основаны большинство известных шведских корпораций. Социал-демократическая партия пришла к власти уже в 30-х на волне Великой Депрессии, но до 50-х годов сильно не увеличивала долю госрасходов в ВВП (она в Швеции была сильно ниже американской). С 50-го по 76-й год правительство увеличило ету цифру с 20% до 50% ВВП. В мирное время такого еще никто не делал. Несмотря на это, до 70-го года все было нормально, хотя шведский рост снизился до среднего мирового уровня.Economist.comС 70-го года социалисты начали вводить еще больше ограничений, что вызвало инфляцию и сильно снизило конкурентоспособность шведского бизнеса. Пришедшая ненадолго к власти правая партия ничего изменить не смогла. В итоге рыночные реформы начала проводить сама Социал-демократическая партия. Реформы обычно приносят положительные результаты лишь в долгосрочном периоде, а в 90-х они вместе с денежным кризисом и рецессиями в других странах стоили Швеции самой большой депрессии с 30-х годов. С тех пор ситуация немного улучшилась, но некоторые проблемы остались.

В Швеции скоро выборы и, судя по опросам, правящая 65 из последних 74 лет Социал-демократическая партия их проиграет. Шведы решили сместиться вправо. Если избиратели решили менять власть, значит их что-то не устраивает. Например, сильная безработица. Хотя по официальной статистике шведы по этому показателю лучше их европейских коллег Франции и Германии, ученые утверждают, что реальная безработица составляет порядка 15% процентов, и еще больше среди иммигрантов и молодежи. Шведский частный сектор не создает достаточно рабочих мест. Особенно это касается новых и маленьких компаний, которые в отличие от всяких «Эриксcонов», «Вольво» или «Икеи» так и не научились работать с высокими шведскими налогами и жестким рынком труда.

При этом государственный сектор хоть и нанимает много народу не очень эффективен по сравнению с другими развитыми странами. 16 процентов расходов государства составляют пособия по болезни. То есть деньги налогоплательщиков расходуются не лучшим возможным образом. И экономисты в том числе местные часто говорят, что сила «шведской модели» имеет не европейскую, а англо-американскую природу, то есть рыночного типа. В обоих докладах, на которые я недавно ссылался Швеция хоть и не в лидерах, входит в первую тридцатку.

Статья на тему в журнале Economist
Доклад по Швеции от The McKinsey Global Institute

Posted on by Михаил Дубов 11

На правах полемики: государство и наука

В пятницу коблоггер Илья написал пост о реформе Академии Наук. Основная мысль сводилась к тому, что вместо того, чтобы подчинять академию наук государству лучше было бы дать ей больше денег из государственного бюджета и при этом оставить ее независимой. Полностью разделяя реакцию Ильи на реформу, я все-таки хотел бы высказать несогласие с его альтернативной программой «дать денег».

Во-первых, как правильно заметил комментатор sredni_vashtar, вряд ли академия наук в сегодняшнем ее состоянии может эффективно осваивать деньги. Сами академики по определению не могут эффективно распределять деньги на науку, хотя бы потому что у каждого из них есть в ней свои интересы. К тому же распределение денег это тоже важное умение, этим занимаются профессиональные менеджеры, а не ученые филологи в свободное время. Так что с точки зрения разделения труда не так важно кому подчиняется академия. Во-вторых, посмотрев на персональный состав РАН, не возникает сильного желания дать этим людям денег. В том смысле, что они конечно многие в прошлом заслуженные люди(а многие нет), но вряд ли могут произвести что-то новое в современной науке. Тут деньгами всю проблему не решишь.

Но проблема не в этом, а в том, что сама идея государственного финансирования науки, о которой говорит Илья очень и очень противоречива. Конечно, может показаться, что ничего лучше нет, чем дать денег на науку. И для потенциала экономики это наверняка лучше, чем тратить на оборону, но это уже выбор меньшего зла. Если у государства слишком много денег, то надо думать не над тем, как их потратить, а над тем как уменьшить доходы государства, потому что зарабатывание денег не является государственной функцией. Значит нужно снижать налоги и давать рынку возможность самостоятельно решать, где деньги будут более полезны. Вполне возможно, что эти деньги пойдут на науку, а если нет, то это будет просто значить, что наука нам пока не нужна. Как только на нее возникнет спрос деньги туда польются и без помощи государства, а если спроса нет, то непонятно зачем туда тратить деньги налогоплательщиков. Задача государства должна быть не в выдавании денег, а в создании всех возможных условий для удобства внешнего финансирования со стороны бизнеса или некоммерческого сектора. В частности независимость академии наук. Потому что логично предположить, что бизнес предпочтет давать деньги частной структуре, зная насколько неэффективно обычно тратит государство.
Читать далее →

Posted on by Михаил Дубов 20

Ее пример — другим наука

Эмпирические наблюдения показывают, что нынешние российские власти в своем поведении вовсе не руководствуются амбициями вселенского господства, а просто стремятся максимизировать количество денег в карманах, направляя соответствующие финансовые потоки в нужное русло, словно рациональный потребитель из учебника экономики. Разумеется, в целях упрощения этого процесса проходит и так называемая уже очень давно и прочно вошедшая в язык — значит, можно без кавычек — вертикализация власти. Я надеюсь, читатели блога простят мне некоторую примитивность изложения ситуации; во-первых, и к счастью, наш блог не совсем об этом, во-вторых, не надо делать вид, что это не так.

Именно в подрубрике «Вертикализация власти» и появилась в сегодняшнем «Коммерсанте» заметочка об изменениях в статусе Российской Академии Наук, которые произойдут после вступления в силу одобренных на закрытом заседании правительства поправок. РАН, легким движением руки переименованная в ГАН — от слова «государство» — теряет как финансовую, так и любую другую автономность от этого самого государства. Отныне ее президент будет утверждаться главой государства, а оклады членкоров и академиков, как и их численность, будут определяться правительством. Произошедшие перемены весьма изящны в филологическом аспекте — из «распределителя» бюджета академия становится его «распорядителем». Два этих слова схожи до того, что кажутся анаграммами друг друга, но от (не слишком-то и) потаенного смысла становится не по себе.

Итак, что же это значит? Вертикаль вертикалью, но российские ученые мужи никогда не давали повода заподозрить себя в склонности к мятежам и иным действиям, беспокоящим Кремль. Вертикализировать их в политическом смысле особенно незачем. Министр образования и науки Фурсенко высказался в том смысле, что РАН-ГАН — учреждение государственное, и расходует бюджетные средства, так что нахождение в ее главе государственного человека не только не страшно, но и абсолютно понятно. Логика железная, только вот Адам Смит не зря писал 230 лет назад о прелестях разделения труда. Довольно очевидно, что принадлежащий к научному сообществу человек мог бы гораздо лучше разобраться в тонкостях функционирования академии и понять ее нужды.

Говоря о преобразованиях РАН, Фурсенко сказал буквально следующее: «Если академия является государственной структурой, и эта структура берет на себя ответственность за госрегулирование развития фундаментальной науки…» К сожалению, словосочетание «развитие фундаментальной науки» в современных российских условиях является оксюмороном, что с особенной яркостью подтвердил свежий бюджет — на эту самую науку выделено 0,9% его расходной части. Наверное, многие наши читатели хотели бы видеть в блоге положительные отзывы о работе правительства, экономических и образовательных министерств. Я присоединяюсь к ним. Мне неприятно тыкать пальцем и говорить, что все плохо. Но что делать, если это так? Почему расходы на науку пренебрежимо малы, при том что бюджет сводится с почти неприличным профицитом? Почему, наказывая министрам развивать нанотехнологии, Фрадков совершенно не интересуется, выделены ли это на деньги? Вопросы зависают в воздухе, а каждый миллиард рублей, пронесенный мимо бюджетной статьи «наука», становится очередным гвоздем в крышку гроба российской экономики. Я рад, что есть люди, верящие, что через несколько десятков лет Россия вновь станет одной из ведущих экономических держав. Увы, в данном случае, как это очень часто бывало на протяжении истории человечества, вера вступает в конфликт с разумом. Разум побеждает; мы проигрываем. 

Posted on by Илья Файбисович 4